Мой проводник (а может, alter ego?),
Учитель одинокий в царстве лжи,
В событиях без времени, без бега
Ты уберёг меня от слепоты.
Когда образованье получал,
Увёл от грязных лап коллективизма,
Не лез мой рост в рубаху конформизма -
Я в комсомольский возраст не упал.
В размерах твоего стихов творенья
Поэм, баллад, набросков для кино
Чернела глубина грехопаденья
Империи и подданных её.
Да кто б дерзнул тогда её измерить,
Какою мерой, по какой шкале -
В те годы был обязан каждый верить
Лишь в коммунизм, иначе - по статье.
Из бездны той ты начал души красть,
Охрану "идеалов" потревожив,
Число людей среди людей умножив -
И красная кукожилась напасть.
Очерчен круг возможностей природы.
За музой в гонке время обогнав,
Ты апогей свой, менестрель свободы,
Под звёзды вынес, космос пропахав.
1995. Стихи мои.
Помню. Люблю. Преклоняюсь.
С верою, что чернота грехопадения, какой бы фатальной нам она не казалась, история временная. Всё временщицкое - временно. Хотя, как сказал Юрий Любимов, "Кто не понимал в 60-х и 70-х, что вокруг происходит - и сейчас ничего не понимает".