С кратким сообщением о слушаниях по даче согласия на реализацию следующего за пуском этапа по дальнейшему наращиванию мощностей пункта захоронений РАО в Новоуральске, происшедших 21 февраля 2017 года в зале ДК УЭХК, я выходил спустя несколько часов после окончания слушаний (Слушания признаны состоявшимися). Там была представлена только одна позиция.
Но вначале - максимально сжато, но не резано - из-за чего, по поводу чего сами слушания. Это очень важно. Читая бесконечные полотнища комментариев в соцсетях, слушая знакомых и даже трибунов на слушаниях, рискую предположить, что абсолютное большинство новоуральцев, получая информацию лишь из официальных источников, совсем не имеют понятия, что затевается на месте их родного города.
О Национальном операторе по обращению с радиоактивными отходами - НО РАО - жители Новоуральска, впервые узнали в конце июня 2014-го. Тогда о нём, о его явлении к нам и его интересе к нам, разом вдруг, в деталях и на все лады заговорили в корпоративно-административных официальных изданиях нашего ЗАТО - газете "Нейве" и в выпусках телепрограмм Новоуральской вещательной компании. Мол, новоуральцы, небо услышало нас! Пришёл он, тот мессия, который избавит нас и наши будущие поколения от проклятой радиации! - ура, товарищи! Взятая тональность не ослабела и сегодня. (И воплотилась в речах многих трибунов на слушаниях.)
Сама же аббревиатура "ФГУП "НО РАО" впервые засветилась в Новоуральске двадцатью днями раньше - с сообщения в номере "Нейвы" от 6 июня об открытии в городе приёмной Общественного совета "Росатома". Открытие приурочили ко Дню эколога, есть, оказывается, и такой в России праздник, его отмечают 5 июня. Конечно, никто и понятия не имел, что этот странный лейбл значит и для чего здесь те, кто под ним - и для чего, собственно, здесь сама приёмная. Кроме, разумеется, узкого круга лиц, поучаствовавших в открытии приёмной, многие из которых и сегодня продолжают принимать самое активное участие теперь уже в пропагандистской работе по развёртыванию на новоуральской земле крупнейшего всероссийского полигона захоронений радиоактивных отходов, первенца НО РАО, являясь неизменными менестрелями НО РАО на местах, например, представитель Общественной палаты при мэре Машкове Юрий Калмаков.
Но началось с этого - с открытия приёмной.
Газета "Нейва" от 6 июня 2014 года.
А хор включился уж спустя двадцать дней.
Газета "Нейва от 26 июня 2014 года.
Тогда, в лето 2014-го, из официальных источников городских СМИ, а затем из Материалов обоснования лицензии на эксплуатацию первой очереди ППЗРО и общения вживую со специалистами НО РАО, ОАО "УЭХК", администрации города Новоуральска на встречах за Круглым столом 10 июля и на слушаниях 18 июля 2014 года, мы узнали,
что.Федеральное государственное унитарное предприятие "Национальный оператор по обращению с радиоактивными отходами" - ФГУП "НО РАО", созданное в 2012 году по распоряжению правительства специально под закон № 190-ФЗ от 11.07.2011 "Об обращении с радиоактивными отходами и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" - это государственное промышленно-экологическое предприятие государственной корпорации "Росатом", которое, будучи единственной уполномоченной организацией, решает одну главную задачу: создания в России компактной сети пунктов финальной изоляции - "зарыли - и забыли" - радиоактивных отходов;
что пришёл НО РАО к нам, в ЗАТО город Новоуральск Свердловской области Уральского Федерального округа разворачивать крупный полигон захоронений твёрдых радиоактивных отходов федерального значения - один из нескольких таких крупных сетевых пунктов в стране;
что сооружение и эксплуатация первой очереди это лишь первый, самый начальный этап строительства Федерального полигона в Новоуральске.
Нас проинформировали в 2014 году - и, к чести Национального оператора, до сих пор прилагают определённые усилия довести эту информацию до каждого новоуральца (которая почему-то до них не доходит), - что необходимость создания столь масштабного предприятия захоронений РАО в Новоуральске обусловлена следующими основаниями.
Объёмы накопленных на территории России радиоактивных отходов в общей сложности составляют около полумиллиарда кубических метров (по массе - 1,1 млн. тонн).В основном это отходы, полученные в результате военных ядерных программ времён СССР. Эти объёмы ежегодно пополняются объёмами отходов производственной деятельности предприятий ядерного топливного цикла (ЯТЦ) и вывода их из эксплуатации. Весь этот совокупный багаж пребывает в режиме долговременного хранения, что создаёт очень серьёзную угрозу экологии. Потому - "нельзя более откладывать решение этой экологической проблемы на потом и возлагать эту нагрузку на будущие поколения". Из этих 500 млн. кубов - 97 млн. кубов твёрдых радиоактивных отходов (ТРО), то есть тех, для которых предназначено ППЗРО Новоуральска. Остальные - жидкие (ЖРО).
Всё накопленное (ЖРО и ТРО) находится в 1284 пунктах хранения при разбросанных по всей территории нашего необъятного отечества объектах ЯТЦ. Национальный оператор ставит перед собой задачу "компактно" упаковать объёмы 1284-х пунктов временного хранения в пункты финальной изоляции. Для этих целей выбрано 30 перспективных площадок в 18 регионах страны. Из 30 выбранных рассматриваются 10 первоочередных (не все они предназначены только для ТРО). В десятку вошёл и Новоуральск. Подвернулся как нельзя кстати. Выбор Новоуральска обусловлен был тем, что на его территории уже имеется подходящее для этих целей хранилище средне- и низкоактивных ТРО, построенное УЭХК (карта № 10 ПХТРО) в 2013 году для собственных нужд на территории уже эксплуатирующегося с 1964 года полигона РАО при Уральском электрохимическом комбинате. Хранилище требуется только перевести в ведение НО РАО и присвоить статус пункта финальной изоляции. Что и было успешно впоследствие сделано. Таким образом, наличие уже готового сооружения стало решающим условием в выборе места для будущего Федерального могильника РАО в нашем городе. Все остальные, подходящие условия - геологические, гидрологические, краснокнижные и т.д.. - подтянули потом.
Прошло время. На день события слушаний 21 февраля 2017 года Национальным оператором определены, и то не окончательно, 5 площадок размещения РАО 3 и 4 классов (средне- и низко-активных), общей мощностью, включая Новоуральск, около 800 тысяч кубических метров. Раскладку озвучил на слушаниях и. о. директора НО РАО Денис Егоров:
"В Озёрске - мощностью 214 тыс. куб. м., в Северске - мощностью 150 тыс. куб. м., в этих объектах слушания уже прошли. Также мы планируем создать объект в Северо-западном Федеральном округе, одна из площадок - это Сосновый Бор мощностью 150 тыс. куб. м., а также ещё одна на юге либо в Приволжском Федеральном округе, там будет 200 тыс. куб. м. Вот на юге или в Приволжском Федеральном округе мы находимся на самой начальной стадии, пока только провели анализ территории и выявили потенциально-пригодные площадки."
Всего 800 тысяч кубических метров. Из 97 миллионов. Ещё надо впихать сюда приповерхностно - в эти пять, ну, пусть даже в десять ППЗРО - 96 миллионов кубов. И непонятно, до каких пределов надлежит расширить площади нашего ППЗРО. Шлейфом по хребту Бунар-горы до рубежей Верхнего Тагила? Сколько предстоит ещё прослушать и построить Новоуральску очередей, подобных мощности двух, а это 54 тыс. кубов, прослушанных на сегодня?
То есть, грубо: на сегодня мы - одна пятая перспективная "частичка" от 97-миллионного кубических метров залежей массива ТРО, подлежащих финальной изоляции. Я себе не могу таких масштабов представить.
Как бы то ни было, но общественность Новоуральска, депутаты городской думы, эксперты из числа руководителей-производственников и учёных-атомщиков УЭХК, администрации города - все те, кто образует новоуральский истеблишмент - в 2014 году взяли под козырёк и дали добро на развёртывание в городе мощностей Федерального пункта захоронения РАО, хотя и придумав для населения и, возможно, для успокоения собственного (от дачи под козырёк) - потому что тоже едва ли могут представить - версию о том, что наши федеральные мощности захоронений особенные, в них будут загружать отходы только стадий центрифужного деления ядер изотопов урана и образованных только в цехах УЭХК, никаких чужих отходов сюда завозиться не будет. В НО РАО версии данной возражать не стали, мол, ну, хорошо пусть первое решение будет выглядеть так, раз в "территории присутствия" очень хотят, чтоб выглядело так, главное - войти.
Газета "Нейва" от 30 июля 2014 года.
Газета "Нейва" от 22 августа 2014.
Вошли.
В том же 2014-м ГК "Росатом" передаёт объект 1-й очереди ППЗРО (карта № 10) из хозяйственного ведения УЭХК в ведение НО РАО.
В ноябре 2015-го НО РАО получает лицензию Ростехнадзора на эксплуатацию 1-й очереди, дающую право на эксплуатацию объекта 1-й очереди (карта № 10) для захоронения отходов, нарабатываемых УЭХК.
В феврале 2015-го в Постановление правительства РФ вносятся изменения, в результате которых часть РАО переводится из 2 класса высокоактивных отходов в 3 класс среднеактивных отходов, как раз в класс наших. .
2016 год заканчивается торжественным пуском 1 декабря мощностей 1-й очереди первого в России Федерального пункта финальной изоляции радиоактивных отходов 3 и 4 классов. За первые пять дней работы в могильник загрузили 47 кубических метров РАО 3 класса, это все отходы данного класса, которыми располагал комбинат. Больше, ни единого даже литра отходов, насколько я информирован, за прошедшее после пуска время туда пока не загружалось.
Газета "Нейва" от 7 декабря 2016 года.
Этим событием заканчивается 1-й этап Федеральной целевой программы обеспечения ядерной и радиационной безопасности на 2008-2015 г.г. и начинается 2-й этап программы на 2016-2030 г.г., принятой в августе 2015 года, о важности для новоуральцев которого в срочном порядке информирует общественность Национальный оператор, созвав 8 декабря "экстренный" Круглый стол (без Материалов обоснования лицезии) по радикальному наращиванию мощностей нашего ППЗРО.
Февральские 2015 года изменения о переводе из класса в класс предопределяют постановку перед Новоуральском государственной задачи ежегодного захоронения не менее 4,5 тыс. куб.м РАО 3 и 4 классов, начиная с 2016 года (?!), что, в свою очередь, обусловливает необходимость ряда корректировок проектной документации:
- расширение перечня радионуклидов в радиоактивных отходах, принимаемых на захоронение;
- расширение номенклатуры принимаемых на захоронение типов упаковок РАО;
- расширение списка поставщиков РАО.
Радиоактивные цезий, стронций, кобальт и т.д. - "искусственные" изотопы, источники проникающей радиации, бета- и гамма-излучатели. Они не получаются в результате "безобидного" механического центрифужного деления, это не "наши", комбинатовские, изотопы урана, для защиты от радиоактивного воздействия которых достаточно листа обычной бумаги. Эти образуются в результате деления ядер в реакторах АЭС, АПЛ, лабораторий НИИ и т. д., или, на худой конец, как давали на уроках гражданской обороны нам в советской начальной школе, - от применения ядерного оружия. Однако в свете новых масштабных задач по улучшению экологической обстановки в городе именно радионуклиды этих изотопов в отходах карт первой и второй очередей новоуральского ППЗРО теперь становятся доминирующими.
Из Материалов обоснования лицензии.
О масштабности поставленных задач говорит и то, что если лицензией на сооружение не слушавшихся 2 и 3 очередей, полученной в 2015 году "заодно" (с лицензией на слушавшуюся - эксплуатацию 1 очереди), при суммарной вместимости очередей 20 тыс. куб.м отходов (10 + 5 + 5) и загрузки их в год до 300 куб.м - большего комбинату за год не наработать, - предусматривалось для доставки отходов на место использовать 2-3 единицы автотранспорта в неделю, то теперь, чтобы выполнить задачу загрузки мощностей 1 и 2 очередей (карты № 10, 11, 12, 13 суммарной вместимости 54 тыс. куб.м) не менее чем 4,5 тыс. куб.м в год, необходимы услуги 5 единиц автотранспорта в день.
И снова - под козырёк.
Слушания проходили, как я уже говорил, в два акта. В первом - слушались Материалы обоснования лицензии на сооружение (реконструкцию) дополнительных мощностей захоронения, во втором - Материалы обоснования лицензии с внесёнными изменениями (цезий плюс)эксплуатации первой очереди.
Далее - по хронологии. Фрагментарно.
Первым после выступлений основных докладчиков - их было трое: и.о. директора НО РАО Денис Егоров, начальник ППЗРО Новоуральска Вячеслав Александров, руководящий эксперт по охране окружающей среды НО РАО Екатерина Мануйлова - взял слово официальный представитель УЭХК начальник отдела охраны окружающей среды Андрей Наливайко и, произнеся очень зажигательную речь, чётко обозначил те рамки, за которые, по мнению руководства комбината, категорически недопустимым было бы заступать любому из собравшихся поучаствовать в публичном обсуждении данного проекта, кто считает себя истинным патриотом своего родного ЗАТО, своего родного "Росатома", своего родного комбината. Выступление настолько было обворожительным и проникновенным для уха ЗАТОшного, что мгновенно практически любой из присутствующих утратил даже самую возможность иметь мнение, не совпадающее с мнением руководителей градообразующего предприятия. Но выступление Наливайко недвусмысленно дало и понять, с одной стороны, что критика в пределах этих рамок, может приветствоваться, так как только такая критика может быть признана конструктивной, а с другой стороны, дало кивок согласия на публичный остракизм тех, чьё мнение в эти рамки не вмещается. Вследствие чего монохор хвалебных голосов был должным образом подтенён голосами "конструктивной" критики и усилен голосами возмущающихся в адрес в рамки не вмещающихся. Гармонично очень получилось. С элементами имитации ненавязчивого плюрализма (и в рифму). Это и определило общую тональность проведённых в Новоуральске слушаний. Конечно, я понимаю, что такой уж контингент присутствовал в зале. А что помешало прийти не спец-контингенту? Его от-сут-стви-е. К такому мнению пришёл я после раздумий, когда разбирал материал с аудио- и видео записями участников обсуждений - но этого собственного мнения я сам страшно боюсь. Оно ведь и город, и страну, и, возможно, мир оставляет без шансов.
АНДРЕЙ НАЛИВАЙКО, начальник отдела охраны окружающей среды, ОАО "УЭХК":
Мы, комбинат, был в числе первых, кто начал строить этот объект, он нужен и необходим нам, и этот объект должен быть и работать. Это, по моему мнению, не должно обсуждаться и каким-то образом подвергаться сомнению.
С точки зрения безопасности. Мы абсолютно уверены в его безопасности при соблюдении необходимых мер эксплуатирующей организации. За эксплуатирующей организацией будет достаточно серьёзный контроль со стороны регуляторов, поэтому, с этой точки зрения, мы не видим никаких проблем в части эксплуатации данного объекта. Это основная мысль, которую хотелось донести.
Хотелось ещё вот что. Когда чуть больше года назад пришло известие, что город будут открывать, тогда пошла большая, серьёзная волна народного протеста с мыслью: "Мы - ЗАТО! Мы - Росатом! Мы должны быть под охраной! Нас открывать нельзя!". Давайте помнить, что мы - ЗАТО, что мы - Росатом, объект нужен Росатому. Поэтому мы призываем всех с пониманием отнестись и спокойно принять этот момент и работать так, как мы работаем многие десятки лет.
ЮРИЙ КАЛМАКОВ, член совета движения "Наш Новоуральск", заместитель председателя Общественной палаты при главе Новоуральска, советник генерального директора ОАО "УЭХК":
- Такой пункт должен быть, без него мы существовать не можем! Деваться здесь некуда.
И дальше "конструктивная" критика. Очень забавная. О необходимости "достучаться до департамента и дирекции госкорпорации "Росатом", чтобы оттуда ФГУП "НО РАО" и конкретно ППЗРО было дано указание(!) о привлечении к общественному мониторингу, чтобы общественность не зависела от воли какого-то дяди, что к участию в мониторинге привлекать сомневающихся, тех, кто не верит в необходимость, молодёжь и т.д., и что вот тут на слушаниях присутствует директор ООО "АНК-сервис" Александр Викторович Сапрыгин, и что по результатам анализов проб почвы, воздуха и т.д. и т.д., взятых в присутствии общественности, можно будет убедиться прямо на месте, увидеть своими глазами, что всё действительно в безопасных пределах...
Так вот - город наш маленький. И кто бы и как бы не рассказывал нам тут - даже сам Сапрыгин, - что экологическая экспертиза его "АНК-сервис"а независимая от ГК "Росатом", от УЭХК и от НО РАО, входящих в ГК "Росатом" - не надо. "Группа Сапрыгина" - так называют "АНК-сервис" комбинатцы, - "отвалившаяся" от ЦЗЛ УЭХК, не де-юро, но фактически то же подразделение УЭХК ГК "Росатом", выполняющее функции аналитического контроля. В пике реструктуризации УЭХК, в 2013 году, возглавляемую Сапрыгиным Центральную заводскую лабораторию - ЦЗЛ (отдел 16), занимавшуюся анализом изотопного состава гексафторида урана в цепочке разделительного производства, а также научно-исследовательскими темами раздербанили на части: одну оставили в подчинении УЭХК (кто ж пробы отвал-отбор UF6 мерить будет), другую сделали "независимой". Также, как группу Наливайко. Группу Наливайко тоже оторвали от ЦЗЛ - в рамках ЦЗЛ она называлась лабораторией охраны окружающей среды (ЛООС) - и сделали "независимым от ЦЗЛ и группы Сапрыгина подразделением - "отделом охраны окружающей среды ОАО "УЭХК". Сидим все в одних и тех же зданиях за одним и тем же забором с теми же пропускающими и пропусками, в одних и тех же помещениях, на одних телефонах, починяем одно оборудование, переодеваемся в одних и тех же санпропускниках. "Мониторинг", блин. "Независимый"! С перспективой привлечения "подрастающего поколения, которому жить в Новоуральске". Комедия. И половина выступлений - таких комедиантов, борцов за "мониторинг"...
Кстати, сам Сапрыгин, тоже член Общественной палаты при главе Новоуральска. Давая местным телевизионщикам по ходу слушаний интервью, глава "АНК-сервис" дополнительно для всей новоуральской телеаудитории подчёркивает о "независимости" своих экологических экспертиз :
- Мы никакого отношения к Росатому, к НО РАО не имеем, в этом плане мы абсолютно независимая организация. Плюс это та организация, которая по конкурсу выиграла право проводить эти анализы..
Правда, внутрирамочных, в пределах "конструктивной" критики, борцов за преференции подходило к трибуне ещё больше, чем борцов за мониторинг, и, к удивлению, не из общества даже одних только подневольных - комбинатовских или номенклатурной общественности.
Был ещё ряд выступающих в "конструктивном" русле, в том числе и по проблеме безопасного извоза РАО, этим тоже очень озаботилась общественность.
ЛЮДМИЛА НИКИФОРОВА, ответственный по связям с общественностью Профсоюзной организации неработающих пенсионеров УЭХК (ПОНП ОАО "УЭХК", около 10 тысяч членов):
- Работая до прошлого года руководителем приёмной Общественного совета Росатома Новоуральска, я посетила несколько пунктов захоронения, как глубинных, так и приповерхностных, в различных уголках нашей страны, за рубежом, и главный вывод, к которому я пришла, заключался в том, что просто так нигде пункты эти не создаются, везде наблюдаются на первом этапе противодействие, а затем идёт конструктивный диалог. Вот мне кажется, сегодня наши общественные слушания уже приобретают форму конструктивного диалога, когда высказываются дельные предложения, которые помогут, действительно, той организации, которую государство уполномочило проводить мероприятия по захоронению отходов, я имею в виду НО РАО... Это естественно, что мы думаем о безопасности, что мы думаем о том, что нам здесь должно жить комфортно и эта комфортность должна быть гарантирована не только тем огромным количеством денег, как мы знаем 1,3 миллиарда выделено на строительство этого пункта, но и таким добросовестным подходом с обеих сторон для создания нормально функционирующего пункта. Когда я начала обдумывать, как это всё будет осуществляться и вспомнила те цифры, которые были озвучены. Планировалось принимать отходы от комбината в объёме 300-350 кубических метров в год. Сейчас речь идёт о величинах на порядок даже больших - о 4,5 тысячах кубических метров. И когда эти отходы повезут со всей страны... мне хочется, чтобы была доведена информация до нас, что перевозка этих отходов должна быть безопасной на всём протяжении на тех участках дороги, которые ведут к ППЗРО. Мы знаем наш участок от своротки, какой он не очень хороший. Если раньше перевозили несколько машин в неделю наши отходы, то сейчас будет порядка 5 машин в день. Вот это меня волнует, ветераны наши тоже муссируют эту тему... Мы уже говорили, что сейчас у нас ЗАТО... Затих вопрос, когда было сказано, что город не будет открыт, но ведь всё равно когда-то вопрос поднимется о том, что города наши нужно открывать, мы же хотим создавать здесь ТОСЭРы, создавать здесь индустриальные парки. Представляете, какая нагрузка будет тогда! Делали ли на этот случай расчёт какой-то, логистика какая-то учтена, как это будет делаться, будет какой-то другой транспорт, кроме этого, будет ли это безопасно?...
Из ЗАТО были гости, в которые тоже уже вошёл НО РАО: из Озёрска, Железногорска. Выступали, обличали противников могилстроя (представитель проектировщиков могильников из Озёрска особенно преуспел в обличительстве), делились опытом конструктивного взаимодействия с Москвой.
СЕРГЕЙ ПЕШКОВ, глава администрации ЗАТО г. Железногорск:
- Наши города очень похожи - Новоуральск, Железногорск... У нас такое же, похожее, градообразующее предприятие - Горно-химический комбинат... Горно-химический комбинат создавался для того, чтобы нарабатывать плутоний на трёх реакторах. Сейчас основная его задача - это приём отработанного ядерного топлива.
У нас это началось ещё в 1990 году, когда первые эшелоны пошли на ГХК, точно также жители были обеспокоены - то время, помните, было непростое, - но вот уже больше двадцати лет Горно-химический комбинат принимает ОЯТ со всей страны - принимает ОЯТ с Украины! - его везут по железной дороге. Ни разу ни одного инцидента с выходом радиоактивных веществ куда-то в атмосферу у нас не было! Это пример того, как прорабатывают эти вопросы предприятия госкорпорации "Росатом"...
...почему я хотел участвовать в ваших слушаниях? - потому что в Железногорске подобная вашим слушаниям работа НО РАО проводится. Наш опыт общественных слушаний даже побольше, чем в Новоуральске... Мы провели в Железногорске за последние пять лет 15 общественных слушаний, подобных вашим, причём 13 из них проводили по видам деятельности Горно-химического комбината. Здесь много видов деятельности, это и эксплуатация мокрого хранилища, сухого хранилища ОЯТ, и вывод из эксплуатации реакторов, и создание производства МОКС-топлива, и демонстрационного цеха по переработке ОЯТ. У нас в каждом слушании в среднем участвовало по 230 человек. Но особняком стоят последние слушания, которые мы провели в 2015 году по заявке НО РАО. Почему я и приехал - послушать, как новоуральцы относятся к работе НО РАО, и как НО РАО работает в других городах. Мне это очень интересно...На тех слушаниях присутствовало 434 человека. То есть горожане очень заинтересованы были послушать, каким образом будет происходить строительство этого объекта... У нас объект другой. Сейчас будет создаваться только производственно-испытательная лаборатория, но это уже для того, чтобы в последующем изучить как поведут себя имитаторы и вести там захоронения 1 класса радиационной опасности. Причём вопрос не стоит, что только с Горно-химического комбината эти отходы собирать, а со всех предприятий госкорпорации "Росатом", поскольку это будет единственное такое хранилище. Я верю, что у нас пройдут испытания хорошо...
Выступления противников миссии НО РАО в Новоуральске и поддерживающего НО РАО абсолютного большинства на слушаниях тоже были, всего два - но были.
С подобным по сути тому, которое озвучил Геннадий Ломаков - о неприемлемости размещения полигона финальной изоляции РАО в Новоуральске - выступил со своим мнением Александр Скрябнев, представившийся предпринимателем, выразив совершенное недоумение по поводу поддержки собравшимися устройства в городе "ядерной помойки". Говорил, что ещё в армии, служа в ракетных войсках, хорошо усвоил, что там где есть источники радиации, там всегда враньё или молчание. Говорил о дешевеющем в городе жилье из-за обстоятельств запуска этой "помойки", о своём, огромном из-за рода своей деятельности и увлечений круге общения, в котором затрудняется назвать хотя бы одного, кто бы мог поддержать эту идею, о бесперспективности такого Новоуральска как места, пригодного для жительства.
К большому сожалению, записи этого выступления у меня нет. Просто потому, что не мог подумать, что в обстановке совершенно фантастического конформизма могу услышать ещё кого-то, кто сознательно готов был бы выглядеть мальчишом-плохишом и заполучить несмываемое тавро "деструктивного элемента", и вообще - врага ЗАТО, Росатома, экологии. Но вот в соцсетях нашёлся его комментарий - как раз очень о том, с чем он выступил на наших слушаниях. Респект этому человеку!
- Вчера были общественные слушания в ДК УЭХК по этому вопросу. У меня очень широкий круг общения. Так сложилось. Ни одного знакомого, родственника, однокашника нет, кто был бы ЗА этот могильник в городе. Куда, несомненно, повезут кучу дерьма. А тут на тебе - общественники, почётные жители города, бюрократы из Красного Дома, работники УЭХК - все ЗА и говорят, как же это здорово!!! Просто прелесть! Нам везут такой мармелад на хранение!!! Постановочный и позорный спектакль. И ведь понятно, что московские парни с хорошо подвешенным языком на этом не хило зарабатывают. А наши квартиры дешевеют, ибо кто поедет жить поближе к ядерной помойке???
Пошла, конечно, соответствующая отповедь. По полной давалась она уже после перерыва. Но заканчивался первый акт уже на ноте осуждения. Сразу после 15-минутного доклада Геннадия Ломакова и за тем.
ГЕННАДИЙ СЕМЁНОВ, глава движения "Наш Новоуральск", член Общественной палаты при главе Новоуральска, почётный гражданин города Новоуральска:
- Никто ведь под козырёк у нас ничего не берёт, не брал. Просто так, с кондачка, мы тоже не действуем. Каждый из нас, я имею в виду членов совета, это умные, грамотные люди, имеющие значительный жизненный опыт...
Мы выступаем в интересах... наших детей, наших внуков и тех, кто живёт на территории Свердловской области, Российской Федерации да и вообще мира.
Во-первых, мы прекрасно понимаем, что необходимость вот таких хранилищ совершенно объективна... Я убеждён, познакомившись с этими материалами, и это мнение разделяет большинство моих коллег, что это, действительно, всё разработано, проработано и построено на основе научной базы с изучением всех обстоятельств и гидрогеологии и нашей атмосферы и прочее, и прочее и прочее.
Мы также с пониманием воспринимаем то, что не может каждая организация или каждое предприятие иметь подобное хранилище... Поэтому, естественно, что таких хранилищ на территории Российской Федерации не три, пять или шесть сотен создаётся, а не более десяти - шести, допустим.
Мы приветствуем создание Национального оператора - этой специализированной организации, которая будет заниматься решением тех задач, которые перед ней поставили.
Мы также с пониманием воспринимаем, что это не только отходы Уральского электрохимического комбината, но и отходы других подобных мест, где эти отходы образуются.
Я поддерживаю предложение... о том, чтобы представители общественности участвовали в проведении мониторинга определённым образом.
Мы поддерживаем эту деятельность и намерения, в том числе, по расширению и созданию второй, третьей очереди. Мы верим, что всё это будет надлежащим образом обслуживаться и обеспечиваться.
АЛЕКСАНДР НИКИТИН, член Общественного совета Государственной корпорации "Росатом", председатель правления Эколого-правового центра "Беллона", капитан первого ранга запаса:
- ... Вот вдумайтесь в цифру - 500 миллионов кубических метров радиоактивных отходов! Различных: низкоактивных, среднеактивных, жидких радиоактивных, твёрдых радиоактивных. Вот эти 500 миллионов кубических метров радиоактивных отходов - которые исторически накоплены - их надо разместить таким образом, чтобы они не угрожали ни здоровью людей ни окружающей среде, их надо разместить безопасно.
И вот когда говорят о том, что "мы захораниваем", "мы закапываем", потом применяем термин: это "свалка", это "помойка" и так далее, то я хочу сказать, ПЗРО, с моей точки зрения - как специалиста, в том числе, потому что по образованию я ядерщик, и в отличие от выступающего здесь бизнесмена, я тридцать лет в вооружённых силах прослужил рядом с радиацией и никого не обманываю, это на всякий случай - так вот, с моей точки зрения, размещение радиоактивных отходов в пунктах захоронения - размещение - это не просто закопал и забыл, это размещение, чтобы они там более безопасно лежали.
Вот здесь представители УЭХК - на круглых столах они были - они говорили: "Да, мы храним наши радиоактивные отходы, мы храним во временных хранилищах, и эти временные хранилища были построены по тем нормам, которые были в то время". Но нормы меняются, меняется ситуация, меняются технологии, мы сейчас имеем более лучшие технологии, и те радиоактивные отходы, которые были размещены в хранилищах возле карт, их надо сейчас как бы переложить, более безопасно переложить - в ППЗРО.
Я вот хочу объяснить Геннадию Михайловичу, который здесь выступал, что ПЗРО это могильник.
ПЗРО - это контролируемое хранение. Вот он выступал за то, чтобы контролируемо хранились отходы, так вот ПЗРО - это контролируемое хранение. Сначала используются наилучшие технологии, которые есть сейчас для того, чтобы их туда положить, и потом мониторить. Мониторим на всём протяжении, пока эти радиоактивные отходы создают угрозу, и потом ещё мониторим, пока они создают угрозу. Поэтому - это контролируемое хранение, а не неконтролируемое, как это понимают некоторые мои коллеги из общественных организаций.
Конечно, если мы согласны стратегически с тем, что радиоактивные отходы, которые сейчас накоплены, надо безопасно разместить, чтобы они не создавали угрозы, тогда нам надо понять, какой механизм сделать, чтобы это совершить. Правильно, невозможно построить - сейчас у нас где-то 870-890 мест размещения радиоактивных отходов - ну, невозможно построить 870 ПЗРО вот этого класса. Быстрее всего, что это будет строиться, так, как сказал примерно Нацоператор, может, с подвижкой туда-назад, но это будет примерно вот этот путь. И дальше, вот сегодняшние слушания - это начало, всё остальное, основное - мониторинг безопасности - это всё впереди. Что мы сегодня обсуждаем? Мы сегодня обсуждаем только строительство этих домов. А что это? Построить дом, построить хранилище - просто строительство. А дальше - мы должны обеспечить безопасность. И правильно поднимали тут вопрос по поводу того, что - да, по транспортировке, это важно..., мониторинг в процессе жизненного цикла, и я, Юрий Данилович (Юрий Калмаков - прим. автора) услышал от вас, что мониторить надо с привлечением общественности; мы в рабочем порядке этот вопрос обсудим, как это сделать лучше, для того, чтобы мониторинг проходил с участием общественников, чтобы их не обманывали, как здесь говорят. Проблема в том, что у нас в стране не существует доверия к правительству и так далее и так далее, это проблема всей страны. Единственно надо понять: ну, хорошо, общественность тогда должна участвовать везде: мониторить, смотреть, как построено, что построено и так далее. Поэтому я сейчас призываю к чему - к активному вашему участию в дальнейшей судьбе объекта, который мы сейчас обсуждаем, к тому, чтобы мы смотрели основной параметр. Основной параметр - это безопасность: как всё будет построено, как всё будет сложено, как и что будут мониторить, как вестись будут транспортировки и так далее. Тогда основной вопрос будет снят.
А вот различные предложения, которые - Геннадий Михайлович, вот вы, - честно говоря, здесь не вижу. Вам, наверное, Нацоператор сам заплатил, чтоб его вывели из состава, Денис Борисович сидел бы сейчас в качестве вице-премьера у нас тут, а не в качестве исполняющего обязанности. Это, конечно, всё можно делать, но это надо подумать, чего делать и зачем это делать.
Поэтому моё предложение такое: давайте мы посмотрим то, что делается и дальше будем работать над тем, чтобы обеспечить безопасность этого объекта. Спасибо.
Акт второй проходил почти в камерной обстановке. Три четверти участников от 130 зарегистрированных, вымотавшись от непривычно долгого сидения, покинули слушания.
Первым после трёх основных докладчиков НО РАО слово взял опять УЭХКашный представитель. И сразу подправил рамки "конструктивной" критики для "конструктивных" критиков. Теперь "конструктивными" не могли считаться разговоры о разграничении отходов на "свои" и "чужие". И критика, таким образом, которой шло очень много в первом акте - критика привоза чужих отходов, во втором акте стала невозможной совсем, и сама фраза "чужие отходы" была уже следующими выступающими подвергнута остракизму.
АНДРЕЙ НАЛИВАЙКО:
- ...хотел бы добавить к тому, что уже говорил. В выступлениях разных выступающих очень часто употребляется фраза "чужие отходы". Хотелось бы отметить: нет "чужих отходов". Дело даже не только в том, что мы все единая команда, единая госкорпорация, и отходы других предприятий как бы нас также касаются - но я хотел бы сказать о другом: тот уран, то топливо, которое мы производим, мы ведь его производим не для того, чтобы просто произвести, оно дальше идёт на атомные станции, оно дальше вырабатывает электричество. И, как не печально, образуются отходы. Эти отходы тоже наши. Поэтому эта фраза "чужие отходы" - с ней надо быть поаккуратней...
АНАТОЛИЙ ОСТАПОВИЧ, пенсионер, до 2013 года начальник цеха разделительного производства ОАО "УЭХК":
- ... Насчёт "чужие не чужие"... Наш уран, который мы производим, является первоисточником всех этих отходов, это во-первых; а во-вторых, ещё, вы знаете, существовал атомный проект, в результате которого наши ветераны героически создавали необходимую для нас защиту, из-за чего нас не бомбили как Югославию и Вьетнам, и уже больше 70 лет нет большой глобальной войны. То есть этот эпизод можно сравнить с эпизодом Великой отечественной войны: пока последний солдат не будет захоронен, война считается не законченной. И здесь: пока мы не захороним последние атомные отходы атомного проекта - а комбинат был его первенцем - атомный проект не закончился...
О влиянии радиации на наш город тех отходов, которые будут здесь складироваться. Нет тут никакого радиационного воздействия на население города, вы можете получить больше во время медицинского обследования...Радиофобия больше воздействует на нас с вами, все болезни от нервов, от этого больше онкологических заболеваний...
Конечно, снова навязчивый мониторинг, раз о "чужих не чужих" больше нельзя.
ЮРИЙ КАЛМАКОВ:
- Решение совета Общественной палаты. Предложение следующее:
"Обеспечить регулярное, не реже одного раза в полугодие, привлечение общественности Новоуральского городского округа к экологическому мониторингу окружающей среды на территории 1 очереди ППЗРО в городе Новоуральске и информирование населения о его результатах."
Очень жаль, что сомневающихся тут стало меньше и соответственно желающих поучаствовать в этом общественном мониторинге.
И ЗАТОшная нескончаемая кормушечная истома от будущих сумм преференций. В одном флаконе с претензиями к НО РАО о недоработках в ликвидации безграмотности населения по объекту образцовой экологической культуры НО РАО, который "на 100% безопасен" (на кой ляд тогда преференции?) и о необходимом и безусловном доверии к Нацоператору, которое надо прививать всем и всех возрастов и во всех слоях горожан - некое такое радиационно-патриотическое воспитание населения, в довесок к военно-патриотическому.
АЛЬФРЕД АРШИНОВ, член Общественной палаты при главе Новоуральска, председатель Клуба научных работников и специалистов УЭХК, почётный гражданин города:
- У меня два предложения. Одно от группы членов Общественной палаты:
"Внести в Федеральный Закон от 11 июля 2011 года следующие положения:
- в порядке компенсации за потенциальные экологические риски производить отчисления в размере 5% от суммарной стоимости тарифов на захоронения РАО, ввозимых с других территорий Российской Федерации в пользу муниципального образования по месту расположения ППЗРО." и подписи целого ряда членов нашей Общественной палаты.
Мы прикинули, во что это дело обходится, сколько нам повезут в ближайшие годы и примерно получилось так: учитывая эти 30% со стороны, нам будут ввозить , ну, максимум на 10 миллионов вот этих тарифов, 5% - это не более полумиллиона. Я думаю, даже если такая сумма будет идти в бюджет нашего муниципального образования, мы найдём как её использовать...
В ближайшем году, уважаемый Национальный оператор, в нашем городе вы будете объектом самого пристального внимания. И не тех, кто пытается в свои 70 или 80 лет сказать, что он наелся радиации и никто к нам не поедет. Глупости это всё. Потому что мои друзья, моего возраста, из Екатеринбурга, уходя на пенсию, покупают квартиры у нас и до сих пор живут и прекрасно здравствуют.
А чтобы вот как-то Национальный оператор показал себя нормальным образом... я предлагаю: сделать у нас Центр Национального оператора. Для школьников для молодёжи. И с детских лет пытаться показать по-настоящему, чем занимается НО РАО в нашем городе. Потому что это такая дремучесть! Когда мы вошли несколько лет назад в наши школы, вы знаете, учителя такую ересь несли! Небо и земля сегодня. Немножко мы поработали - уже гораздо лучше стало...
АНАТОЛИЙ ОСТАПОВИЧ:
- ... насчёт доверия оператору. Я в составе делегации побывал на одном из передовых предприятий РосРАО, где ознакомился с процессом перевода радиоактивных отходов в безопасное состояние. И хочу сказать, что там заняты высококлассные специалисты, применяются самые современные технологии.
Вот мы тут часто говорим, а как там во Франции, а как там в Германии? Вот для примера. Япония обращается не во Францию, не в Германию, не в другие страны, а именно в Россию - для того, чтобы перерабатывать свои отходы, которые нужно переработать на Фукусиме. Это говорит об уровне оператора...
В РПЦ НО РАО, надеюсь, просветят меня, наконец, каким таким чудесным образом изотопы нашего, комбинатского, урана с периодом полураспада минимум в четверть миллиона лет, попадая в карты нашего могильника, утрачивают данные физические свойства абсолютно, обретая иные - с периодом полураспада в несколько десятков лет. Не знаю, возможно, при смешивании изотопов урана с изотопами радиоактивного цезия такое происходит, или, может, точка на Земле, наш Новоуральск, такая особенная.
И - отповеди, отповеди, отповеди. Антиобщественным проявлениям на общественных слушаниях. Весь почти второй акт.
ВАЛЕРИЙ МЕНЬШИКОВ, член Общественного совета Государственной корпорации "Росатом",член Совета Центра экологической политики России:
- Первое.
... Вы знаете, по нашему положению вносить поправки в закон имеют право только правительство и депутаты Госдумы. Поэтому инициатива эта, приципиально-то она правильная, но только через депутатов. Могу даже ответить, я задавал такой вопрос о преференциях в атомных городах нашему предыдущему главе "Росатома" Кириенко, он мне ответил тогда, что он с таким предложением ходил в правительство и Минэкономразвития сказал: "Да они и так неплохо живут". Поэтому, я думаю, только через Госдуму можно проводить. Не знаю, какой буде результат.
Второе.
Вот всё-таки на этом большом форуме я услышал много непрофессиональных суждений, но, к сожалению, - это общественность.
Понимаете, атомная отрасль - это сложнейшая всё-таки вещь. Вот я физик. Двадцать пять лет занимаюсь обращением с радиоактивными отходами и каждый год учусь чему-то новому. То есть, вот так вот, с кондачка - это просто возмущает. Ну, давайте, всех экологов мира соберём и посоветуемся, глубинное захоронение надо делать или везти там в Краснокаменск, куда-то в Читинскую область. Или на Новую Землю, допустим. Или в космос - были такие предложения. То есть, здесь надо обладать определённым уровнем, я не знаю, сказать - школьной подготовки, тоже, наверное, уже мало.
Теперь вот по поводу общественной приемлемости... Слушайте, надо начинать всё-таки с научной приемлемости. То есть, в основе всех таких вот постулатов - это безопасно по каким-то там признакам экологической безопасности - всё-таки лежит наука. Между прочим, радиационная наука, она, пожалуй, обгоняет по степени влияния - по рискам там, по всем событиям - обгоняет любую другую науку, которая тоже связана с промышленностью: с химией, с металлургией. Там каждый элемент таблицы Менделеева изучен какой он радиационной изотопной составляющей обладает. Это - на самом деле глубочайшая научная аксиома всех вот тех событий и норм, которые сегодня используются. Но, конечно, мы - на том уровне знаний, которого вот мы достигли.
Профессор Яблоков - недавно ушедший от нас - как-т на публичной лекции такую табличку подготовил "Нормы радиационной безопасности за весь период двадцатого века", то есть когда люди поняли после Беккереля, что это опасность для любого живого организма. Так вот эти нормы 50 раз менялись за весь двадцатый век. То есть, вы понимаете, всё равно мы, конечно, всей полноты знаний не имеем - но будем продвигаться дальше, я думаю. Но на том фундаменте, на котором научно мы стоим, мы сегодня это воплощаем в жизнь.
И пример с Карачаем, он замечательный. В каком плане? Я сам участвовал в середине 90-годов, когда мы были на предприятии в Озёрске. В ЦЗЛ сидели, с академиком замечательным Лавёровым - целая группа размышляла: вот что с этим объектом - там, по-моему, 125 миллионов кюри - вот что с ним сделать? И потом я разговаривал с парламентариями Соединённых Штатов, Европы, они говорили: "Это чёрное пятно на Земле, вы ничего с ним не сделаете". Но - сделали! То есть, мы подошли к такому технологическому рубежу, когда это можно было сделать без опасности для тех работников, которые закрывали Карачай. Мы всё-таки должны реально эту обстановку понимать
Очень понравилось: пока не захороним последний объект нашего радиоактивного ядерного наследия, мы не должны просто какую-то общественную активность проявлять. Скажу, что за этот десятилетний период - тот, который существует наш Общественный совет при Кириенко - сделана просто колоссальная работа... Сделаны гигантские просто шаги. Ну, а как мы решили проблему отработавших реакторов атомных подводных лодок! ...
И последнее.
Общественный совет, который прошёл совсем недавно, был посвящён полностью экологической безопасности отрасли, и там есть несколько пунктов, которые надо будет иметь в виду - по отходам... У нас будет заседание в конце мая - по Белоярке, по отходам, там можно будет задавать все вопросы. Пожалуйста! 23-25 мая, в Екатеринбурге. Очень важен ваш голос вот на этом региональном форуме...
И - коронный номер наших слушаний, выступление нашего Зайцева, одного из самых даровитых представителей карьерного роста на УЭХК (слесарь-электромонтажник (1971 г.) - заместитель генерального директора УЭХК), сорвавшее шквал бурных продолжительных аплодисментов. Будто не зал здесь Дома культуры УЭХК с тремя десятками человек, а целый Съезд Колонного зала Дома советов.
АЛЕКСАНДР ЗАЙЦЕВ, член совета движения "Наш Новоуральск", экс-мэр Новоуральска (с 2008 по 2012 г.г.), депутат новоуральской думы пяти созывов подряд (с 1994 по 2008 г.г.):
- По поручению движения "Наш Новоуральск"по конкретному данному вопросу хочу сказать, что наше мнение: Мы говорим "ДА!"
Лично от себя.
Вообще, в прекрасное время мы живём, ведь то, что мы делали всю жизнь, сейчас вызывает какой-то ажиотаж. То ли выборы на носу, то ли ещё какая-то ерунда. Ведь все предприятия атомной отрасли всё равно имеют свои отходы. И у нас они были и есть до сих пор у нас. И очень хорошо, что, наконец-то, на государственном уровне пришли к пониманию координации этих движений и действий для обеспечения безопасности, проживающих нас здесь.
Все говорят о преференциях, но почему-то забывают говорить о том, что закрытое административно-территориальное образование - это территория государственных интересов. Когда мы из федерального бюджета, из министерства Российской Федерации, минуя министерство финансов Свердловской области, получаем деньги, то это неплохо. А сейчас, когда мы получаем - Белоярка сколько, 5 миллиардов наработала? - полтора миллиарда к нам пришло. Это что, не преференции? Они - есть. То есть, всё равно об этом думают, и в этом всё равно есть определённое движение. И наше предприятие - давайте о нём вспомним. Кто первый начал разделение изотопов урана? Диффузию на центрифужном оборудовании кто первым начал? Кто первым начал лить в жидкой фазе гексафторид урана? ВОУ-НОУ - кто? Везде - первые!
И вы представляете, если мы по каждому вопросу здесь сидели бы и обсуждали, надо это нашему городу или нет, да, я думаю, что холодную войну мы проиграли бы уже давно. Нас бы никто и не спрашивал. Потому что раньше государственные интересы стояли всё-таки выше личных интересов.
Говорят вот - "чужие отходы". Меня тоже немножко поражает. Ребята, когда, значит, на экспорт посылали уран, и все ходили тут в бартере, покупали телевизоры и всё оттуда приходящее за вапюту, всё было нормально. А никто не задумывался, а что ж питерцы-то молчат? В порт пришли корабли со всех наших лучших заказчиков. Они где идут-то?! - через Питер, по железной дороге. Нужно было тоже провести общественные слушания - и запретить. И сидели бы мы без работы.
Меня вообще поражает, когда человек выходит на трибуну и говорит: "Что там сорок человек!" Подождите, а сорок человек - это не люди, это не сорок семей? Так это сейчас сорок. Вы подумайте - что этот объём будет полным. Ведь выплеснуть ребёнка это легко.
Когда закрыли реакторный в Озёрске на "Маяке", сколько человек атомщиков, подготовленных для работы на реакторах, остались без работы?! И только лишь потому - проект был, площадку подготовили, административное здание построили - Южно-уральская атомная станция - что произошло? Проголосовал народ: "Нет, нам не надо!" И люди остались без работы.
Железногорск, пожалуйста. Закрыли плутониевые реакторы! Что они делали? А они отлично умеют делать - принимать ядерные отходы и их перерабатывать. Весь мир этим занимается, а мы вот - чистые и пушистые. Мы хотим кушать хорошо, но чтоб наша гадость была бы у них. Спасибо!
Вот когда такие аплодисменты таким речам, ощущения в те мгновенья, в момент бития в ладоши: куда я попал? во что же влип?! Не очень-то, скажу, по себе от этих хлопков. Ах, да зазеркалье! Но впечатление, что ты реально на шабаше каких-то тоталитарных полуподпольных - коммунистических, нацистских или ещё каких-то людоедских - сект присутствуешь - и ты реально присутствуешь здесь! - где идёт разговор о каких-то шагах программы действий или намерений по бойкоту демократических институтов и конституционного порядка - правда, уже пробойкотированных сооружением властной вертикали. Чему аплодисменты? Заявлениям о приоритете государства перед личностью или что "выборы какая-то ерунда"; демонстративному пренебрежительно-хамскому презрению к праву, к нормам основ конституционного строя РФ?
Всё-таки наш Александр Иванович Зайцев занимал не самые последние должности в структурах местного самоуправления и, возможно, ещё соберётся позанимать, поэтому можно и вставить здесь некоторые места из Конституции РФ, напомнить и подчеркнуть хлопцАм и самому Александру Ивановичу, что приоритеты, которые провозглашает он противоположны тем, которые прописаны в Конституции РФ:
- Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства. Права и свободы человека и гражданина определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления.
Конечно, я понимаю, что в специфических этих, номенклатурных кругах считают, что Конституцию нам подсунули заклятые наши враги англо-саксы и что народ из-за своей совершенной дремучести сдуру за неё проголосовал, также как те железногорцы - сдуру проголосовали против плутониевых реакторов.
Какой он большой циник, Александр Иванович. Он призывает к совести противника "ядерной помойки", размазывая его за невосторг от 40 дополнительных рабочих мест, которые у нас могут появиться благодаря приходу к нам Нацоператора. Но помнится эпизод. Центральная площадь города. Протестный митинг против политики реструктуризации и оптимизации УЭХК, проводимой ТК "ТВЭЛ", ГК "Росатом" и руководством УЭХК. Собрался народ, возмущён, кого уже поувольняли, кто с увольнительными на руках, настроен решительно. Время 18 часов. Конец рабочего дня. Из здания Красного дома выходят его работники. Мы - нас несколько человек - стоим на ступеньках Красного дома. По ступенькам спускается Зайцев. Проходит мимо. Мы ему: "Александр Иванович, поговорите с общественностью". Он, улыбаясь - в шутку, не останавливаясь: "У нас своя общественность". Так вот, в результате политики горячо любимого общественностью "Их Новоуральска" "Росатома" сегодня не менее двенадцати тысяч новоуральцев вынуждены работать и искать работу за пределами НГО.
40 против 12 000. Ещё в 300 раз нужно увеличить мощности двух очередей ППЗРО, чтобы восстановить статус кво. Очевидно, патриотические чувства возвращения их назад и движут общественность Новоуральска поддержать устройство на месте Новоуральска глобального всероссийского полигона радиоактивных отходов. А если честно - чисто животный инстинкт возни за место у кормушки. Он лишает сил адекватно оценивать реальность.
Итак, главный итог.
Базовая концепция о приятии пункта захоронений радиоактивных отходов, которая была оформлена в результате слушаний 2014 года, и с которой жила общественность, в результате слушаний 2017 года переоформлена в другую базовую. То есть, если вчера идеологический конёк новоуральского истеблишмента оправдания могильника был "отходы только наши и никаких чужих", то сегодня - "не бывает чужих отходов, все отходы наши".
Теперь вот надо порешать, каким маршрутом пустить колонну катафалков: почётным кругом мимо Красного дома по Ленина через Жигаловского и Корнилова с заездом на бульвар Кикоина или ограничиться проездом вокруг Матвеева кургана - стелы "первостроителям" города, и каким числом - чётным или нечётным - бросать букеты цветов под колёса процессии радостным толпам встречающих.
- В соответствие с законодательством общественные наши слушания не голосуются, протоколируются. Протокол будет однозначно подготовлен администрацией города, с ним можно будет познакомиться в администрации города. А по итогам слушаний будет заключение, в котором будет всё обобщено. И все эти материалы - и протокол, и заключение, и все выступления - пойдут на экспертизу.
Видеоприложения:
Сегрей Пешков: "Мы провели в Железногорске 15 слушаний за последние пять лет".
Геннадий Семёнов: "Мы выступаем в интересах детей и наших внуков".
Александр Никитин: "ППЗРО - это контролируемое хранение, а не то, как его понимают некоторые мои коллеги".
