Число людей среди людей множится. Даже в таких заповедных местах несвободы, как ЗАТО Новоуральск. Надеюсь, процесс необратимый.
Максим Сергеев, действующий депутат новоуральской городской думы. Прокомментировал его интервью, данное местному интернет-изданию, которое Максим разместил вчера в своей хронике в Фейсбуке - "Забрало запотело".
Поддерживаю и солидарен! Спасибо, Максим. За мужество, за открытость, за гражданственность. Я всегда в таких душеприятных случаях в кругу домашних произношу: кто нашёл в себе силы публично выразиться о том, что ближе к телу, чем своя рубаха, что-то есть у нас, людей, ещё, тот совершил очень большое дело - открыл благородству, достоинству зелёную улицу, тот больше не раб фальши и лжи.
За свою жизнь я выходил не раз. Боязно? Нет. Волнительно? Да.
Впервые решился на этот шаг в качестве сопротивленца фашизму ещё советского образца, когда прошагал со своим единомышленником в первомайской (или семиноябрьской, не помню) колонне с огромным самопальным транспарантом, развернутым над головами официозного коммунистического шествия - на белом полотне мы написали слова "Долой диктат партаппарата!". У меня на груди был приколот российский триколор - главный символ "Демократического союза" Новодворской, олицетворяющий независимую, не входящую в состав СССР, демократическую Россию. Происходило это в 1989 году. Тогда поднималась мощнейшая демократическая кампания за отмену главной тоталитарной статьи Конституции СССР о руководящей роли КПСС, во главе её стоял Сахаров. Народ вокруг в подавляющем своём большинстве одобрительно принимал нашу "антисоветскую выходку".
Но мой совсем крохотный триколор привёл в совершенное бешенство какого-то смотрящего за колонной функционера. Какой он поднял ор! Отщепенцы! Предатели! Заокеанские наймиты! И т. д. и т. п. Точно, как сегодняшние. Получили мы от разъярённого ленинца весь набор лозунгов борца с врагами народа. Мой напарник, пытаясь урезонить товарища, назвал его по имени отчеству: да ладно, мол, вам, Анатолий Григорьевич, не позорьтесь, пожалуйста. Ты его знаешь? - спросил я. - А кто его не знает, начальника городского общепита.
Сегодня, как известно, Анатолий Григорьевич Иванов не менее сознательный номенклатурщик, нашедший своё почётное место под знаменем того самого "вражьего" триколора: он - председатель совета "Общественной организации ветеранов войны, труда, боевых действий, государственной службы и пенсионеров НГО", член Общественной палаты НГО. До сих пор вспоминается тот действительно сознательный партиец. Теперь его последователи со столь же сознательной неистовостью воюют с выходящими на улицы сегодняшних городов.
Потом, в дни августа 1991, были выходы к главной проходной комбината, доводилось стоять в числе своих единомышленников с плакатом и у здания КГБ СССР Свердловска-44.
Когда было решиться выходить волнительней? Тогда или сейчас? Не знаю. Наверное, одинаково. Главное, это волнение преодолеть, сконцентрироваться, перепережить себя, подняться и выйти. Вышел - ты уже другой, ты - свободный: как будто оторвался от земли и совершенно ясно осознаёшь, что свободный навсегда - "как некая птица, что в силах взлететь, но не в силах спуститься". Никогда! Потрясающее чувство. Уже не можешь не выходить.
Чекистский, сегодняшний фашизм, другой, не такой, что ли, основательный и прямолинейный. В очень многих сюжетах даже разгильдяйский. Но такой же остервенелый, такой же опирающийся на самые низменные человеческие инстинкты, такой же представляющий смертельную опасность для граждан страны, мира. Особенно сейчас, когда уже очевидно, и его обслуге тоже, очень почему-то до сих пор многочисленной, что за двадцать лет государственность полностью уничтожена, что режим обречён. С этим уже ничего не поделаешь. Вопрос только во времени и в цене, которую придётся заплатить за освобождение, за возможность возобновления строительства правового демократического государства, которое началось в 1991 году.
