четверг, 25 июля 2013 г.

Оборотень

                                                                        Привет!  Добрый  день!
                                                                        Я  -  оборотень.
                                                                        Неловко  вчерась  обернулся,
                                                                        Хотел  превратиться  в дырявый  плетень,
                                                                        Да  вот  посередке  запнулся.
                                                                        И  кто  я  теперь?  Самому  не  понять.
                                                                        Эк,  меня,  братцы,  скривило.
                                                                        Нет,  чтой-то  стала  совсем  изменять
                                                                        Наша  нечистая сила.

                                                                Владимир  Высоцкий,  "Песня  про  нечистую  силу".


   Сегодня  25  июля,  дата  самых  добрых  воспоминаний  многих  добрых  людей:  годовщина  -  уже  тридцать  третья  -  со  дня  смерти  Владимира  Высоцкого.  Но  бывают  у  многих  добрых  людей  и  даты  самых  недобрых  воспоминаний.  И  бывает,  что  они  крепко  меж  собою  связаны.  Вот  совсем  недавно  новейшая  российская  история  ошеломила  белый  свет  (я  имею  в  виду  вменяемую  его  часть  населения)  датой  совершенно  грандиозного  по  меркам  человеческого  раболепия  события:  12  июня  случился  переучредительный  съезд  ЕР-ОНФ.  Да  и  черт  бы  с  ним  и  с  ними  со  всеми,  лизоблюдами,  но  в  шумном  действе  основоположения  культа  неоотца  нации  заглавным  режиссером  выставился  аж  сам  Станислав  Говорухин.  Не  друг  он  был,  конечно,  Высоцкому,  но  место  в  его  окружении,  известно,  занимал  далеко  не  последнее.  Хотя  сам-то  Станислав  Сергеевич  себя  позиционирует,  по  всей  видимости,  другом  певца  Свободы.
   А  свалил  я  в  одну  кучу  и  доброе  и  недоброе,  потому  что  вспомнились  мне  в  связи  с  сегодняшними  деяниями  именитого  режиссера  "дела  давно  минувших  дней"  и  один  очень  важный  и  очень  добрый  эпизод  событий,  участником  -  а  потому  и  свидетелем  -  которого  был  я  сам.
   Конец  января  1988  года,  горбачевская  перестройка  -  наши  иллюзии  не  казались  еще  нам  иллюзиями,  -  в  Москве  проходят  торжественные  мероприятия  по  случаю  50-й  годовщины  со  дня  рождения  Владимира  Высоцкого.
   Народ,  собравшийся  в  тот  морозный  и  мглистый,  с  блестками  инея  в  воздухе,  день  25  января  1988  года  на  Малой  Грузинской  улице   возле  дома  номер  28  ему  аплодировал.  А  было  очень  много  народу,  который  привели  сюда,  на  открытие  мемориальной  доски  на  стене  дома,  в  котором  жил  Высоцкий,  и  память  и  жажда  перемен.  Как  мы  ему  -  Говорухину  -  тогда  горячо  аплодировали!  Без  сомнения,  то  было  самое  смелое  и  дерзкое  для того  времени  -  антикоммунистическое!  -  выступление  из,  пожалуй,  не  менее  десятка  там  выступивших.  Оно  у  меня,  переписанное  на  бумагу  с  голоса  на  магнитной  ленте  диктофона  сохранилось  (были  уже  тогда,  хотя  и  в  диковинку,  диктофоны;  разумеется,  были  они  импортными).  И  то  был  совсем  другой  Говорухин!
   Вот  текст  его  выступления  полностью:

   -  Вот  мы  дожили  до  того  дня,  когда  на  доме,  в  котором  несколько  последних  лет  жизни  жил  поэт,  установлена  мемориальная  доска.  Правильнее  было  бы  поставить  этот  барельеф  у  въезда  в  Москву  -  он  жил  здесь  во  многих  домах,  особенно  тогда,  когда  его  собственная  семья  не  имела  собственной  крыши  над  головой;  он  жил,  наконец,  в  сердце  каждого  жителя  этого  города,  исключая  откровенных  черносотенцев  и  абсолютных  идиотов;  он  жил  и  продолжает  жить  в  сердце  каждого  гражданина  нашей  необъятной  страны,  и  любовь  эта  освобождает  с  годами  от  покрова  фетишизма  и  идолопоклонства,  становится  все  глубже  и  серьезней,  потому  что  он  -  по  выражению  одного  из  почитателей  его  таланта,  приносившего  цветы  на  его  могилу  -  был  "охрипшей  совестью  России".  Я  даже  скажу  больше:  мне  кажется,  что  сегодня  имя  Высоцкого,  отношение  к  нему,  является  как  бы  паролем  перемен,  паролем  перестройки.
   Он  слагал  стихи,  сочинял  музыку,  и  сам  исполнял  эти  песни,  работал  в  театре  и  снимался  в  кино.  Но  все  его  прижизненное  официальное  признание  заключалось  лишь  в  том,  что  он  был  членом  творческого  союза,  от  имени  которого  я  сегодня  выступаю.
   Ну,  что  ж,  свалим  все  на  время,   в  которое  он  жил,  и  будем  отчасти  правы.  Время,  действительно,  было  поразительное.  Автор  "Малой  Земли"  был  членом  Союза  писателей  -   а  Высоцкий  не  был!  Это  бессовестное  вранье  издавалось  миллионными  тиражами,  а  ни  одной  строчки  его  обнаженной  правды  при  его  жизни  не  появилось  в  печати.
   И  все-таки  мы  чувствуем  его  сегодня  как  поэта,  потому  что  он  сам,  в  первую  очередь,  ощущал  себя  поэтом.  Это  было  его  призвание  и  основное  предназначение  в  этой  жизни.
   Он  творил  в  то  грустное  время,  когда  каждый  поэт  писал  с  оглядкой,  всесторонне  взвешивал  каждое  произнесенное  им  слово,  чтобы  оно  не  обернулось  неприятностями  для  него,  когда  мысль  во  всех  сочинениях  окончательно  переселилась  из  текста  в  подтекст  и  перестала  быть  понятной  широкому  кругу  читателей  и  слушателей,  когда  особенно  расцвел  в  нашей  жизни  жанр  анекдота,  тайного  зубоскальства  по  поводу  пороков  нашей  жизни.  Высоцкий  -  один  из  немногих  в  те  времена,  кто  говорил  в  открытую.  Он  всегда  называл  вещи  своими  именами:  черное  он  называл  черным,  порок  -  пороком,  ложь  -  ложью,  предательство  -  предательством.  Он  -  пусть  простят  мне  банальность  сравнения  -  всегда  с  открытым  забралом  шел  на  бастионы  плутократии  и  бюрократизма.
   Песни  его,  одухотворенные  высокой  художественностью,  были,  тем  не  менее,  доступны  широчайшим  массам.  Его  искусство  было  понятно  народу,  понято  им  и  по  достоинству  оценено.  Народ  всегда  безошибочно  выбирает  своих  любимцев,  будь  то  Есенин,  Гагарин  или  Высоцкий.  И  выбирает  не  за  красивые  глаза  и  не  за  сладкий  голос,  он  выбирает  тех,  кто  способен  чувствовать  его  боль,  как  свою  собственную  боль,  кому  не  безразличны  его  страдания,  кто  сочувствует  и  понимает  его  истерзанную  душу,  кто,  наконец,  способен  не  считаясь  ни  с  какими  опасностями  для  себя  лично  поднять  голос  в  защиту  его  интересов.
   К  сожалению,  мы  почти  все  здесь  атеисты  и  прекрасно  понимаем,  что  безвременно  ушедшему  от  нас  поэту  безразлично  -  висит  на  его  доме  мемориальная  доска  или  нет,  и  ничего  из  того,  что  здесь  происходит,  Володя  не  увидит  и  не  услышит.  Доска  эта  нужна  нам,  оставшимся  на  этой  земле.
   Очень  важно  сегодня  для  нас,  для  нашего  общества,  для  нашей  истории  развенчать  ложность  героя  и  возвысить  истинность.  Чем  быстрее  мы  пойдем  по  этому  пути,  тем  дальше  мы  окажемся  от  того  гнилого  места,  в  котором  долгие  годы  жили.  И  тем  невозможнее  будет  вернуться  в  эти  места  обратно,  даже  если  кто-нибудь  из  наших  поводырей  захочет  этого.

   Такие  вот  речи  -  сегодня  они  звучат  как  приговор  самому  себе  -  произносил  25  лет  назад  тот  человек,  которому  сегодня  (ирония  судьбы?)   власти  доверили  исключительно  ответственное  место  альфа-гребца  на  галере  некогда  разоблачаемого  им  точно  такого  же ложного  героя-поводыря.
  Эпизод  ОНФ-съезда:

 "Слово взял режиссер Станислав Говорухин.
 -  Кого мы выберем лидером нашего движения?
 -  Путина!  -  в едином порыве проревел зал.
   Избранный единогласно Путин обнялся и расцеловался с Говорухиным, после чего грянул российский гимн. Допев гимн до конца, Путин под скандирование «Россия! Путин! ОНФ!» покинул зал".

   Пути  господни  неисповедимы!  
   Поводырь-то,  в  конце  концов,  оказался,  хитрей,  ловчей,  вероломней.  Сломал  мужика,  пустив  в  деградацию,  заставил-таки  плясать  под  советско-чекистский  гимн.
   Высоцкий  успел  в  самом  конце  жизни  себя  подытожить:  "Мне  есть  что  спеть,  представ  перед  Всевышним,  мне  есть  чем  оправдаться  перед  ним."  А  нам,  а  мне,  а  этим,  на  галерах,  есть  ли  чем?  То-то.  Хотя  Высоцкий  и  к  говорухиным  относится  с  пониманием,  хотя  и  с  сожалением:  "Но  нас,  железных,  точит  ржа  и  психология  ужа".
   Непостижимые  случаются  иногда  метаморфозы  в  процессе  течения  человеческой  жизни.  И  -  не  говори  гоп,  пока  не  перескочишь.